ДМИТРИЙ ВОДЕННИКОВ

Там, где дни облачны и кратки, родится племя, которому умирать не больно. Этот эпиграф из Петрарки к одной из глав Евгения Онегина мне нравился еще со школы. И Петрарка как имя нравилось. Нет, конечно, я знал, что это такой итальянский поэт, про его Лауру тоже нам рассказывали. Но это двойное мужское-женское окончание: Петрарка, петрушка, вояка.

...Без малого сто лет назад, каких-то семи лет не хватает до круглой даты, 17 апреля 1928 года, накануне праздника Святой Пасхи один комсомолец и трижды судимый пролетарий убили двух монахов.

Россия никогда не была страной, где умирать не больно. Даже жить тут иногда больно, а уж тем более на Соловках, но двое монахов молятся в своей небольшой келье в глухом лесу, куда им разрешили перебраться советские власти после того, как они отсидели свое в лагере, откуда их даже выпустили досрочно. Келья — это избушка, 20 квадратных метров, посередине избушки — печь. Кормятся они с огорода, рыбой, которую ловят в реке, ягодами, грибами, два раза в год им привозит нужные в хозяйстве и для жизни вещи бывший послушник теперь разграбленного Соловецкого монастыря.

Когда уже летом он приедет снова, он найдет избу сгоревшей, а среди черных бревен — два скелета. Начнется следствие — и тут все про комсомольца и трижды судимого пролетария и выяснится.

Накануне Пасхи В. Иванов и С. Ярыгин придут убивать Вениамина и Никифора. Слухи, что часть сокровищ из разграбленного большевиками монастыря все-таки были монахами спрятаны, вынесены, убережены, видимо, дошли и до них.

Они дождутся, когда погаснет свет, после чего комсомолец Иванов и выстрелит четыре раза из винтовки в окно избушки. Это надо себе представить: темнеет, стемнело, два человека прячутся в кустах, потом крадутся к окну, вот они уже распрямляются у окна, а вот они то ли разбивают стекло, то ли стреляют прямо через него. Стреляют по кроватям, значит, знали, где они стоят, значит, уже приходили сюда, изучили расположение: раздаются крики, потом стоны. Но убийцам страшно войти внутрь — их охватывает какой-то необъяснимый ужас. Они залезают только на чердак, забирают все, что там можно найти (припасы, верхняя одежда, обувь), потом подпирают дверь (это означает, что там еще стонут люди, что они еще живы) и поджигают избушку. Облив ее найденным на том же чердаке керосином.

(Дмитрий Воденников)https://www.gazeta.ru/comments/column/vodennikov/s63353/13561646.shtml

https://www.gazeta.ru/comments/column/vodennikov/s63353/13193611.shtml

.. Убийца давно уже наводит ужас на жителей этого города. Маленьких девочек ждут к обеду, вглядываясь в раковину лестничного проема, но еще одна девочка сегодня не вернется домой. Полиция сбилась с ног, однако все тщетно. Тогда, обеспокоенный активностью полиции (в поисках серийного убийцы полиция проводит частые, но бессмысленные рейды по воровским притонам), преступный мир города сам решает найти переступившего грань психопата и наказать.

https://millionaire.ru/kolonka/dritryvodennikov/%d1%83%d0%b1%d0%b8%d0%b9%d1%86%d0%b0-%d0%b8-%d0%b5%d0%b3%d0%be-%d1%81%d1%83%d0%bc%d0%ba%d0%b0/


Один из моих знакомых спрашивал на днях в Сети: «Вот этот питерский расчленитель — он ведь и вправду видный специалист по Наполеону. И монографии имеются. И даже Почетного легиона удостоился. Говорят, спёр много чего у другого видного специалиста. Ну, может, и не всё подряд спёр. Да обращающимся к источникам вообще-то параллельно, кто у кого спёр.
Внимание, вопрос. Зная, что автор убийца, притом самого омерзительного толка, и будучи заинтересованы в теме — станете читать его труды?
Вопрос для затравки, не скрою. К чему-то пришел сам. Правильно или неправильно — пришел. Интересно, что скажут другие.

Если это вопрос «вообще», то повторюсь: биография автора не имеет значения, важно лишь то, что он создал. А если конкретно про этого персонажа, то мы все глядим в наполеоны, двуногих тварей миллионы для нас орудие одно».

И очень интересно читать ответы (правда интересно, тут нет никакого обличительного с моей стороны пафоса): «Стану. Гамсуна же читаем и Габриэляд’Аннунцио тоже. Они правда лично никого не убили. Гений и злодейство вполне совместимы».

Алексей Цветков, замечательный поэт, пишет: «Караваджо был убийца. Но гений. А этот вряд ли».

Или вот еще одно мнение: «Я отделяю написанное от написавшегои оцениваю только текст, если речь идет не о высказывании человеком его личной позиции по вопросам морали, а именно о каких-то отвлеченных вещах типа исторических трудов, учебников по математике и т.д. И к сожалению, прошли те времена, когда гений и злодейство были несовместны. Подозреваю, что он был очень талантлив как историк. И при этом совершенно отвратительный человек. Но справедливости ради надо признать, что многие великие люди в быту со своими женщинами были абьюзерами и психопатами. Вот только что до убийства слава Богу не все доходили. А у этого урода крышу снесло окончательно».

Когда вы спите, она может ходить по дому и создавать в темном воздухе призрачные огненные шары, умеет вставать на задние лапы, а если вам очень не повезет, то может и просто съесть вас, а потом принять ваш облик.

Еще существуют легенды, что, перепрыгнув через свежий труп, кошка-оборотень способна его оживить.

https://millionaire.ru/kolonka/dritryvodennikov/%d0%be-%d0%bb%d1%8e%d0%b4%d1%8f%d1%85-%d0%bf%d0%b5%d1%80%d0%b5%d0%b2%d0%b5%d1%80%d1%82%d1%8b%d1%88%d0%b0%d1%85/?fbclid=IwAR2fs_jGXaiGjbKEK_qu4-rj-UnK9O6h4xniG-10Ep1_8UGUtGmr7NxkDus

Называют нас ворами и разбойниками,
Ах, ворами, [ненормативное слово, начинающееся на «б» и рифмующееся с «ворами», мужской род], чернокнижниками!

В общем, где-то в начале XVII века за них власти принялись всерьез.

Хулиганов-артистов начали преследовать и наказывать. Отняли у них их дудки и трещотки, запретили им появляться в больших городах, вывели за рамки правового поля – вот они и хлынули на север.

Да и было за что.

https://www.gazeta.ru/comments/column/vodennikov/s63353/12009769.shtml

Он бы еще Эйфелеву башню украл. В конце лета 1911 года (скоро грохнет Первая Мировая)  в Париже была совершена кража века. Украли Джоконду. Леонардо де Винчи оскалился, как вампир, в гробу, но ничего поделать не мог. Начался переполох. Первым узнал о краже художник-реставратор. Он пришел в Лувр, чтоб сделать копию «Моны Лизы», но «Моны Лизы» простыл и след. Лувр перекрыли, провели обыск, но тщетно. Мона Лиза улыбалась кому-то другому.
Сыщик Альфонс Бертильон не зря заподозрил сразу работников музея. Но кто?

Я быть собою больше не могу:
отдай мне этот воробьиный рай,
трамвай в Сокольниках, мой детский ад отдай
(а если не отдашь - то украду).

Призвали на помощь науку. Каждому из сотрудников измерили объем головы, длину рук и ног. Но увы. Из сотрудников никто не подошел. Наука в который раз была посрамлена.

Я сам - где одуванчики присели,
где школьники меня хотят убить -
учитывая эту зелень, зелень,
я столько раз был лучше и честнее,
а столько раз счастливей мог бы быть.

Но вот теперь - за май и шарик голубой,
что крутится, вертится, словно больной,
за эту роскошную, пылкую, свежую пыль,
за то, что я никого не любил,
за то, что баб Тату и маму топчу -
я никому ничего не прощу.

Но в одном Бертильон не ошибся. «Мону Лизу» действительно похитил один из работников Лувра. Молодой итальянец (о, это пылкость южных кровей)  Винченцо Перуджа устроился в музей сезонным рабочим незадолго до происшествия. Он был стекольщиком, он изготовлял защитный экран для великого полотна да Винчи. Вот и изготовил. А потом, в дежурный понедельник, когда в Лувре не было посетителей, проник в зал, снял картину со стены, вышел на боковую лестницу, вынул из рамы, завернул в куртку и спокойно вышел из музея.

Не дай взамен - жить в сумасшедшем доме,
не напиши тюрьмы мне на ладони.
Я очень славы и любви хочу.
Так пусть не будет славы и любви,
а только одуванчики в крови.

Бедный Винченцо! Он тоже хотел славы. Но славы для родины. В декабре 1913 г. флорентийскому антиквару пришло письмо из Франции с предложением купить легендарную картину. «Давайте!» - сказал антиквар.  И вот во Флоренцию прибыл молодой человек, заявивший о том, что решил вернуть на родину произведение итальянского искусства, похищенное французами. Антиквар провел экспертизу и, убедившись в подлинности картины, обратился в полицию.

Флорентийский суд оценил патриотизм вора. Ему дали только один год. И через полгода (сперва ее выставляли в музеях Италии) Мона Лиза вернулась во Францию. И навеки заснула там под стеклом.

… У меня тоже однажды украли кошелек. Я ехал в сентябрьский дождливый день в метро с тяжело набитым книгами рюкзаком, сонный, как сом; в давке кто-то нагло положил мне на него развернутую газету, и я не заметил: кошелек сперли. Я, собственно, и до самого дома не догадался бы. Но, когда  я поднимался по эскалатору, быстро идущая вверх женщина спросила: «Это не ваше?» - и так же быстро пошла дальше. Я развернул кошелек: там не было ни одной банкноты. И только пропуска и разные нужные бумажки были на месте. Воровство – похоже на изнасилование. Я сильно это тогда почувствовал. Какое-то обесчещивание. «Не прощу!» - подумал я в бессильной злобе.
А потом – через пять лет – я шел в другой, уже солнечный весенний день  по улице, снова  хватился кошелька, проверил его (он был на месте) и вспомнил тот случай. И вдруг во мне улыбнулась – разгаданной улыбкой – когда-то на короткий срок освобожденная Мона Лиза.  Прости тех давнишних воров, - сказала она. Они же могли просто «сбросить» кошелек в толпе, на метрошный пол. Но они его вернули – с пропуском и нужными бумажками.

И вдруг я почувствовал к тем ворам – благодарность.

Ночная кукушка всё перекукует.

Русская народная мудрость не врет. Кукушка ночи даже океан перелетит, там утвердится. Кукушиные крылья не лебяжьи, но и их силы хватит, чтоб до Нового Орлеана дотянуть.

В «Трамвае Желание» Теннесси Уильямса, когда уже изнасилованную и сошедшую окончательно с ума Бланш Дюбуа увозят в психушку, ее насильник и по совместительству муж сестры Бланш Стенли Ковальски подходит к безутешно рыдающей жене и начинает ласково ее уговаривать не плакать, не жалеть, успокоиться.

https://www.gazeta.ru/comments/column/vodennikov/s63353/10968218.shtml

09:21, 4 июня 2008

Апокриф

Такое ощущение, что в детстве бога не было. Была дача, был лес, какие-то страшные силы в этом лесу, черная рука под кроватью, ландыши на палых иглах, сирень в конце лесной аллеи, даже собачий скелет и череп, прикрученные цепью в ельнике по пути на озеро (казалось, вот самое страшное, потому что – зло, и понятно, что сделанное человеком, очень легко было себя представить этой собакой), даже маньяк был, о котором судачили в одно лето, что он бродит где-то в окрестностях, всех режет (и очень хотелось попасться этому маньяку: даже выходил за калитку в сумерках, смотрел в сгущающуюся сиреневую мглу, сердце замирало, ждал, не дождался). Подробнее…

все новости

*дизайнеры опять меня удивили. почему на картинке Янина Вишневская - не очень понятно.
текст не о ней.
(с той же логикой могли положить фотографии, например, упомянутого в тексте маньяка. тоже было бы неплохо)



(...) Все, наверное, помнят, как в 5–6 лет человек вдруг просыпается с похолодевшим от ужаса животом и понимает, что когда-нибудь он умрет. До этого он никогда не думал об этом. И пришло это понимание внезапно, без всяких свидетельств. Не обязательно было видеть, как хоронят кого-то или как убили птицу. Это просто являлось. Как данность.
Страх был так огромен, а бездна в животе так бездонна, что человек 5–6 лет начинал кричать.
Кричал он страшно и долго, успокоить его можно было только какой-то откровенной чушью, через пень-колоду и, в общем-то, не навсегда. Приступ через некоторое время повторялся. И человек понимал, что рано или поздно его тело погибнет.

То есть, иными словами, смерть в мире есть.
И она жила с этого дня в животе как иголка.
Но я ни разу не просыпался среди ночи в 5–6 лет – с криком, что бога нет.
И с радостно бьющимся сердцем, что он есть, – тоже не просыпался.

Антон Очиров пишет: не собираясь идти и ебать алкниса, я при известии о взломе его журнала испытал мстительную радость. Мне мало дело, что алкнис мудак (мало ли мудаков), но вот то, что он собирался сделать (введение цензуры в сети, создание прецендента с обращением в прокуратуру и тд, короче, вся та атмосфера параноидального страха, которая стала реально сгущаться в последние дни, и грозившая действительно очень нехорошими реальными последствиями для многих людей) - обернулась фарсом. А фарс - лучшее лекарство против страха, даже если сгущение страха/развитие событий считать клоунадой, как считали многие - бесплатная развлекуха типа.

Я тоже не хочу, чтобы параноидальная атмосфена страха сгущалась. И мне он тоже не нравится.
Но я написал то, что написал. Это зона моей личной ответственности - и почему-то я думаю, что именно с этого всё и начинается.
Вопрос выбора.

Глумление над "трупом" есть глумление над трупом. В разграбленную квартиру можно, в принципе, ходить на экскурсию. И даже ничего не брать на память. И не писать на стене слово из трех букв.
А просто - "..тут был Вася".
Так вот, когда я вижу этого "Васю" на стене, я понимаю, что мне этот Вася неприятен.

"...так же, например, с казнью. Казнят убийцу, насильника, но те, кто приходят поглазеть на казнь, ничуть его не лучше. Мало ли что им двигало: жажда денег, жестокость, любопытство. Ими движет такое же любопытство, такая же жестокость, такая же гадость. (...) Просто это та же история с рабской психологией. Их мучают, ебут, вешают, но как только они получают внешнюю свободу, они делают то же самое. "(с)

_______
Единственное, что я сделал неправильно, по привычке: это то, что я отключил в предыдущем посте комменты.
Но люди должны "разрядиться". Я понимаю.
Поэтому я открываю их - тут. И предлагаю всем, кому хочется, сюда плюнуть. Или - НЕ плюнуть.

Тут уже тоже - вопрос выбора.
На усмотрение.
Велкам. Как говорится.

Я вот что хотел сказать. Я знаю, что многие всерьез полагают, что я железный. И в чем-то они правы.
Но сначала отступление.

... Недавно я прочитал в чужом жж, по дружественной ссылке, пост, посвященный фильму "Остров". Я смотрел "Остров", и вполне к нему равнодушен. Дело не в этом. Дело в том, что меня поразило, что девушка, разбирающая (негативно) фильм, - особенно напирала на то, что герой - предатель, власовец (?), трус и вообще не-орел. Не наш человек. Не дедушка - в прямом и достойном (для многих) понимании этого слова. Подложный старец.

Если кому интересно, тот может посмотреть весь пост здесь, потому что я сам не могу вычленить (чтоб не подставить написавшую, а у меня сейчас совсем не насмешливое настроение, чтобы это "насмешничанье" доставило мне хоть какое-то удовольствие) отдельные пассажи, которые меня особенно неприятно поразили.

Вычленить-то я не могу, а вот сказать, что все написанное в том посте, мне кажется ужасным, - вполне еще в силах.

Убеждение, что "божий дар" можно отслужить (причем сначала/или желательно в соответствующих органах), отмолить, получить в награду за достоинства - это чудовищно. Обычно в таких случаях (плохо, как и многие, подбирая слова и лупя наотмашь) я говорю, что в голове у человека "помойка". Но тут не помойка. Тут в голове - инкубатор.

( Collapse )