Это только в параллельном мире бывает домино странных книг. Там они распадаются костяшками, стучат, как искусственные яблоки. Только в детстве данный тебе пятак становится волшебным призом: ты бежишь с еще молодой теткой через шумный Проспект Мира, а пока бежишь, случайно разжимаешь ладонь – и выпала твоя волшебная золотая монетка.
И вот женщина-вампир, отлежавшая положенные 500 лет в своем гробу в дневное время, все-таки встретила однажды (на свою беду и скорую вечную тоску) в сгустившейся ночи последнего возлюбленного. Она не убила его. Не выпила его кровь. Полюбила. Но тикают часы. Весна сменяет одна другую. Розовеет небо. Меняются названья городов. И нет уже свидетелей событий, и не с кем плакать, не с кем вспоминать. И если для нее часы – это просто докучный, ничего не говорящий стук бессмысленного механизма, то для него это Время. Она переживет его. Он смертен, а для вампира смерти нет. Только солнечный свет, только крест, серебряная пуля, деревянный кол (что там еще?) могут его убить.
Впрочем, со сверхчеловеками и ладонями бывают разные истории. Их, ладони, не только не протягивают, но иногда как раз наоборот: прямо к мордочке твоей тянут.
Там - фотографии голых и полуодетых людей (изредка просто предметы, почему-то). Люди - старые, молодые, некрасивые, ничего себе, так себе, не ахти, дряхлые, толстые, худые, со складками на животе, с веснушками, с сеткой вен под кожей, неровные, лежащие, сидящие. Кто-то смотрит внимательно в камеру, кто-то в окно, кто-то в потолок. И все - прекрасны.
Я ничего в этом не понимаю, но, на мой взгляд, фотографии потрясающие.
нашел в ленте слова об этих фотографиях, которые сам сказать не смог, но именно это и имел в виду (слова от fczfcz):
голых, полуголых, недоодетых и одетых. никакого порно, просто люди. хотя, может быть, чуть откровенней одетые (неодетые), чем в повседневности. обычные - не модели. прекрасные живые люди. не смогла выковырять оттуда показательный кадр, на котором меня пробило понимание - о чем это все. но вы увидите, да: молодой человек, укрытый ниже пояса одеялом, смотрит выше камеры, испуганно и с надеждой. люди без панциря. люди с надеждой. люди, ожидающие, что их примут такими, какие они есть. примут, полюбят, позволят. во всей простоте, во всей неприкрытой безыскусности физического тела. стареющего, обвисающего, но живого, живого.
вчера - антитеза - видела фотографию молодого человека, с точеным, светлым и добрым лицом. пишут под ней - "красавчик!". жена его (жене - 19 лет) отвечает: он умер вчера.
Я прямо так и вижу, как стена под гнетом и тяжестью всех этих слоев выгибается и, расходясь крупными трещинами по швам, падает на одинокую кастрюлю и плиту, все погребая под собой. Кастрюля раньше кипела, а теперь не кипит.
...пошел в дружественном (более чем, скажем даже - одном из самых любимых) жж по ссылке из сегодняшнего подзамочного поста в какой-то давнишний пост 2004 года, и оттуда стал подниматься вверх (по календарю). И первая же запись на которую наткнулся была такая пронзительная, что даже задохнулся. Там, правда, было про осень, но это ничего не отменяет. Больше всего поразила (по аналогии с самим же собой, со своими старыми записями) степень открытости. Даже к дуракам.
Сейчас тот журнал под глухим замком.
Вообще клаустрофобичность таких вещей (поэтому, наверное, люди так и любят газеты, да и сам жж - по такому же принципу сделан и потребляется: только вперед, ибо сзади наваливающася земля) впечатляет. Был ясный день октября 2004 года - нет ясного дня октября 2004 года. Было чистое место, где даже дураки или просто чужаки не раздражали, а были только забавной частью ландшафта (к тому же всегда есть надежда, что люди лучше, чем ты думаешь) - нет чистого места. Было ощущение, что ты можешь все собою изменить - нет такого ощущения: слишком большая проходимость. Как в лагере.
Вообще по-хорошему старые записи надо было бы уничтожать. Чтоб не стояли столбами.
*я кстати вчера об этом думал. правда, совсем по-другому поводу. просто из соображений безопасности.